«Сломанное сердце», – так назвала мать Ларка это состояние.

Семью Ларка вместе с родственниками других часовых отправили в Авентин: они жили в домах прислуги. Там было много свободных комнат после того, как Авентин изгнал подозрительных Двоек из города.

С тех пор, как часовые схватили Болта, Ларк боялся, что иллюзия безопасности может лопнуть в любую секунду, как воздушный шарик. Когда он закрывал глаза, он видел перед собой часовых, врывающихся в его комнату. Впереди всех был Трон.

Он видел, как часовые бросают в темницу Розу и родителей, как они отправляют их в Питч, чтобы унизить их перед всей страной.

Ему было тяжело дышать, он чувствовал, как капельки пота катятся по его лбу. Простыни прилипли к его влажной коже. Он нажал кнопку, чтобы ввести обезболивающее. И с облегчением закрыл глаза, когда ему стало лучше.

– Братик, посмотри! – Дверь в его комнату распахнулась. Роза въехала в комнату на плавающем стуле, визжа от волнения. Ларк все еще не мог ходить, и поэтому ему дали это устройство, чтобы передвигаться.

На Розе было платье горчичного цвета, которое когда-то принадлежало служанке: оно было велико ей на пару размеров. На ее лбу чуть ниже линии роста волос виднелась маленькая, но заметная черная цифра три. Даже к Двойкам в Авентине относятся с подозрением; на Розу местные жители смотрят с ужасом и удивлением, будто вообще не знали о том, что Тройки могут быть жизнеспособны.

– Смотри! Я летаю! – кричала она, подъезжая на стуле к кровати. Каждое утро она приходила к нему и помогала ему встать.

– Не надо, не утруждайся, – пробормотал Ларк, как всегда, когда она хотела помочь ему подняться.

– Ты бы сделал то же самое для меня.

Жизнь в Авентине шла Розе на пользу. Ее щеки уже не были такими впалыми, а ее глаза светились. Тем не менее Ларк за нее переживал. Что будет дальше? Она ведь Тройка в Авентине.

– Мы справимся, – прошептала она, положив руку брата себе на плечо, чтобы он на нее опирался. Другую руку он протянул к ТехПомощнику, так назывался стул.

– На счет три! Раз…

Ларк смотрел на свои бесполезно болтающиеся ноги. Даже если они снова его слушались, они не были достаточно сильны, чтобы не подкоситься под его весом. Он больше не сможет быть часовым.

– Два…

И что тогда будет?

Он не мятежник, не солдат. Он просто Ларк.

– Три!

С помощью Розы он опустился на стул и вытянул ноги. Боль пронзала его тело каждый раз, когда он пытался встать на них.

Роза опустилась перед ним на колени, ставя его ступни на специально обозначенные места.

– Мне помочь тебе в ванной? – спросила она.

– Не нужно, – сказал Ларк. Ему было стыдно за то, каким он стал, он стыдился своего кода на руке.

Г1 Ф3.

Теперь он знал, как Хейл чувствовала себя. Беспомощно. Самое худшее в этом было то, что все остальные его жалели. Как будто они считали его положение безвыходным, в то время как он сам убеждал себя в обратном.

Хейл. При мысли о ней его сердце будто замерзало. Его Хейл.

Он повернулся к стене, чтобы нажать на кнопку и получить свою порцию обезболивающего.

– Не переусердствуй, Ларк, – предостерегла Роза.

– Хейл… Я не могу этого вынести, – всхлипнул он, нажимая на кнопку. Сестра обняла его.

Рейна не покидала свою комнату уже несколько дней. Она лежала на кровати и смотрела в окно. Она плакала, пока ее слезы не высыхали. Она снова и снова брала в руки свой браслет с дождевым камнем, сжимая его так, что руки начинали болеть. Она поворачивалась лицом в подушку и кричала в нее до хрипоты.

Воспоминания о том, как умирала ее мать, все время всплывали у нее перед глазами. Она вспоминала всех, кто погиб, и шептала:

– Андромеда. Эм. Найф. Дафна. Шторми. Мама… Мама. Мама!

Она проваливалась в беспокойный сон, в котором ее преследовали сцены из предыдущих дней.

Она оказалась в ловушке в промежуточном мире между пустотой и печалью, которая вытягивала из нее все силы и забирала волю к жизни. Рейна была будто пустой оболочкой, которую заполняли лишь жуткие воспоминания. Даже Кассиопею не удавалось ее растормошить.

Она чувствовала боль, когда он кусал ее пальцы или царапал ее, пытаясь вытащить из этого состояния.

Ларк приходил к ней время от времени, чтобы молча побыть рядом. Он не говорил ничего, но Рейна чувствовала, что он тоже постоянно был в плену у своих плохих мыслей. Иногда его эмоции застывали на лице, когда он начинал о чем-то думать. Его руки скользили по онемевшим ногам, а тело начинало трястись. Глаза были такими же потерянными, как и у Рейны, а темные круги под ними свидетельствовали о долгих бессонных ночах.

– Роза хочет прийти к тебе, – однажды сказал Ларк, передавая Рейне розочку из бумаги. – Она по тебе скучает.

Рейна не взяла подарок, и он положил его на тумбочку у кровати.

Ларк взял ее руку в свою.

– Микробы не самая большая наша проблема, – сказал он. Это было шуткой, но никто из них не смеялся. – Завтра состоится казнь, – продолжил он. – Но ты не обязана этого делать. Я знаю, почему ты этого хочешь, но я думаю, что это неправильно.

Это было единственное, что Рейна действительно хотела сделать в тот момент. Единственное, что удерживало ее здесь. Мысль об этом была огнем, который горел в ней, поддерживая ее тепло.

– Я восхищался тобой: когда все хотели войны, а ты вела мирные переговоры. Ты делала все верно. Не сдавайся так просто.

Рейне было плевать, она просто хотела мести. Нужно было отомстить за Шторми.

– Ты можешь повлиять на будущее страны. Даже сейчас. Многие ждут тебя и хотят тебя услышать. Пожалуйста, Рейна, не бросай попытки добиться мира. Ты же знаешь, что делает с нами война. Она не убивает монстров, а только создает их.

Рейна не отвечала, хотя и прислушивалась к Ларку. Его голос ее успокаивал. Он был как якорь, за который она могла зацепиться, чтобы не уплыть слишком далеко. Она просто его слушала.

Он сжал ее руку крепче и сказал:

– Что бы ты ни делала, я буду рядом.

Правду ли он говорил? Она была благодарна за то, что он это говорил, но она знала, что может сделать все сама.

Ларк неохотно появлялся на публике, авентинцы смотрели на него так, будто он был ошибкой природы, и шептались о его увечьях каждый раз, когда он проезжал мимо на своем плавающем стуле.

Он почти не покидал свою квартиру, чтобы избежать всего этого.

Но ему всегда хотелось прийти в гости к Рейне, и поэтому он старался игнорировать прохожих. Он просто чувствовал, что она нуждалась в нем.

Сегодня часовые встретили его и сопроводили к планеру. Их черная форма вызывала у Ларка тахикардию, он каждый раз боялся, что его разоблачат и казнят.